Комаров П.
На краю России
Азиатской волной Амура,
Криком зверя во мгле ночной,
Потайною тропой маньчжура
Ты пугал меня, край лесной.
Ни церквей на холмах зеленых,
Ни плакучих берез в полях —
Только кедры на горных склонах,
Где за соболем шел гиляк.
Но сейчас, кого ни спроси я,
Все ответят наперебой:
Ты и здесь обжилась,
Россия, С неподкупной своей судьбой!
Дни летят косяком гусиным...
Сопки. Мари. Тайга. Вода.
С Ерофеем — крестьянским сыном —
Ты из Вологды шла сюда.
На чукотский всходила берег,
Где туманы плывут с утра,
Где над скалами поднял Беринг
Государственный флаг Петра.
Землеходцы пришли босые,
Топором прорубая путь.
Не забудь их, моя Россия,
Добрым именем помянуть!
Не найдешь той минуты краше,
Когда люди сказать смогли:
Все здесь русское, все здесь наше —
От Москвы до конца земли...
Где-то есть, под Рязанью, что ли,
Не такие, как здесь, места:
За селом — с васильками поле,
Неба звонкая высота.
Что же, пусть небеса другие
Опускаются надо мной —
Ты и здесь мне мила,Россия, —
Край суровый мой, край родной!
Приамурье
Край далекий — с лесами да сопками,
С поздней жалобой птиц,— это ты
Разбудил голосами высокими
Сыновей золотые мечты.
Много стран в эти годы видали мы,
По дорогам солдатским пыля.
Только нам и за дальними далями
Снилась наша родная земля:
Небеса с колдовскими закатами,
И тайги вековечный покой,
И Амур с берегами покатыми,
И вечерний туман над рекой.
Выйдешь в поле — весна над равниною
Из цветов вышивает узор,
Вереницу следит журавлиную
Голубыми глазами озер.
И любая березка знакома нам.
Только крикнешь — на все голоса
Птичьим щебетом, свистом и гомоном
В тот же миг отзовутся леса.
Лось идет ли по склону отлогому,
Головой раздвигая кусты,
Или рысь возвращается к логову —
В каждом шорохе слышишься ты.
Я бы ветры вдохнул твои с жаждою,
Я бы выпил ручьи до глотка,
Я тропинку бы выходил каждую, —
Да моя сторона велика.
Как посмотришь — не хватит и месяца
Обойти и объехать ее.
Только в песне да в сказке уместится
Приамурье мое!..
Мой город
Есть слово древнее — хабар.
У русских воинов сначала
Оно удачу означало.
И от чертогов до хибар
Был славен воинский хабар.
Пусть я удачу назову
Сегодня как-нибудь иначе,
Но сам я в городе удачи —
В родном Хабаровске живу.
Еще пустынный берег был
Едва открыт лесному гольду,
Что пробегал на лыжах по льду,
И наш российский старожил
Сюда дорогу проложил,—
В Амур казацкие челны
Уже приплыли издалека,
Хотя их каждая протока
Встречала грохотом волны.
И речью оглашен людской,—
Ей только ветер был соперник,—
Преображался дикий берег,
И сам Геннадий Невельской
Уже входил в пролив морской.
Мой город вышел к берегам,
Откуда виден каждый парус.
Удача первая, Хабаровск,
Тогда пришла к твоим ногам.
Ты и сейчас, как в старину,
Дружины выслал боевые
На край земли, на край России —
Дарами радовать страну.
Отсюда плыли рыбаки,
Отсюда шел в леса геолог
Искать у прибережных релок
Золотоносные пески.
Когда же памятной зимой
От гололедиц было скользко* —
Отсюда к стройкам Комсомольска
Дорогой трудной и прямой
Шла молодежь на подвиг свой.
А только утреннюю тишь
Чужая бомба разорвала —
Ты за станком и у штурвала,
Боец и труженик, стоишь.
Взгляни за грань своих тревог,— .
Там жизни вечное начало;
Волна рокочет у причала,
А вдоль нехоженых дорог
Весенний дует ветерок.
Весна победы — наяву.
Встречай ее, смеясь и плача!
Хабар — по-старому удача,
А я в Хабаровске живу...
Кухтина А.
Наш край
Хабаровский край! Он почти бесконечный,
Живая частица ушедших времен,
Той жизни суровой, неспешной и вечной
Великих народов и малых племен.
Тут люди мудры и добры, и степенны.
Не зря уважал их бедовый казак.
Осталось в веках его имя нетленно.
Теперь этот край называется так.
Играют в Амуре лосось и калуга.
И зреет в распадках лесной виноград.
Здесь север и юг дополняют друг друга.
Хабаровский край чудесами богат.
Здесь ходят медведи, скользят кабарожки,
Изюбрь и сохатый зовут здесь весну.
Бесшумно гуляют огромные кошки
И зорко хранят эту чудо-страну.
Цветут рододендроны в мае на склонах,
Все сопки укутав в сереневый цвет.
И только у нас, в уголках затаенных
Так чисто и нежно цветет бересклет.
И каждый, кто здесь побывал хоть когда-то,
Не сможет забыть забыть Мяо-Чановых гор,
Прекрасных амурских, волшебных закатов,
Влюбившись навек в этот вольный простор.
Хабаровский край
Над сопками солнце встает величаво,
Умывшись крутой океанской волной.
Здесь нового дня и исток, и начало.
К нам первым рассветы стучатся в окно.
Не зря вологодский казак добирался
Сюда, чтоб найти здесь затерянный рай.
В историю нашу он гордо вписался,
Дал имя тебе, наш Хабаровский край.
Наш край необъятный, порой непонятный
Тому, кто с ним только заочно знаком.
Исконно российский, но щедрый и близкий
Для всех, кто назвался его земляком.
Земля эта ценит дела трудовые,
Надежные плечи и мудрость сердец.
Откроет нам щедро свои кладовые,
Где олово, золото, медь и свинец.
Леса распахнет, пусть работают руки,
Откроет бескрайний амурский простор,
Чтоб жили достойно и дети и внуки
Всех тех, кто поверил в наш Дальний Восток.
Хабаровск
Он на Дальнем Востоке
Окруженный тайгою,
Рос под небом высоким
Над великой рекою.
Над Амурскою кучей
Этажи поднимая,
Вырос вольный, могучий,
Стал столицею края.
Этот край не для робких,
и суров он, и труден.
Но какие здесь сопки!
И какие здесь люди!
Как свободно, красиво
солнце всходит отсюда,
Чтоб пройти по России,
Рассказать ей про чудо.
Что на этих просторах,
В землях дальневосточных
Есть особенный город,
И надежный, и прочный.
Город ВУЗов и храмов,
Площадей и бульваров,
И гордился бы нами
Бывший сотник Хабаров.
Он - форпост и опора,
Как скала нерушимый,
Самый лучший наш город,
Наш Хабаровск любимый.
Здесь, почти на границе,
Он - защитник и воин,
И восточной столицей
называться достоин!
Мирчук Т.
На берегах Амура
Я вросла корнями в эту землю.
Здесь живу, дышу её озоном.
Проросли сыны мои, как семя,
На амурских берегах зелёных.
Видно, не случайно в век далёкий
Земляки мои грузили кочи,
Чтобы все амурские протоки
В них пройти и увидать воочью.
Поселенья строили на кручах,
И видать их было издалече.
А врагов, что к ним слетались тучей,
Разбивали в прах в горячей сече.
И, снимая тяжкие кольчуги,
Корчевали лес для мирных пашен.
В праздник оглашали все округи
Песнями лихих застольных брашен.
Поселянок диких брали в жёны
И любить учили их по-русски,
Чтобы синеглазых и ядрёных
Сыновей рожали им тунгуски.
Не года - века упали в Лету.
Только связь времён нерасторжима.
Мой земляк всему известен свету,
Краю дав Хабаровскому имя.
Вот и я от северных окраин,
Знать, сюда приехала недаром,
У реки живу, где кочи правил
Мой земляк, казак лихой Хабаров.
Рябов Н.
Чудесный край
Над Амуром небо голубое.
Шепот рощ да гомон птичьих стай...
Как не залюбуешься тобою,
Край родной, дальневосточный край!
Все здесь сердцу чуткому отрадно,
Все невольно привлекает взор:
Лес осенний — празднично нарядный,
Разнотравья летнего ковер.
По весне разливистые зори,
А зимой — бескрайние снега..
Круглый год широкая, как море,
Над Амуром плещется тайга.
Здесь кругом раздолье и приволье
С русскою былинной красотой:
Если поле, то уж чисто поле, ,
Если бор—дремучий и густой,
Коль дорога — меряна верстою,
Коли горы—высятся стеной,
Если солнце — только золотое,
Ну, а если дождь, то проливной.
Ветерок колышет паутину,
Бродит в травах нежный аромат.
Как на левитановской картине,
Стройные березоньки стоят.
Край любимый, нет тебя чудесней,
Хоть всю землю обойди кругом.
Мы тебя душевной славим песней,
Укрепляем радостным трудом.
Ты пугал когда-то дикой хмурью,
Гнал удушьем из курной избы.
Но зато теперь по Приамурью
Города и села — как грибы!
Тут народ к любому делу годен,
И совсем недаром, погляди —
Самый высший, самый плавный орден
У тебя сияет на груди...
Край родной, ты близкий, а не дальний
Для любого, кто к тебе привык,
Оттого и слышится печальным
Перелетных птиц прощальный крик.
Оттого, когда б не увозили
Нас в края иные поезда,
Мы всегда один лишь край любили.
Мы везде одной надеждой жили –
Возвращались всякий раз сюда.
Смоляков С.
Край мой любимый
Край мой любимый,— с туманными далями,
С шумной тайгою, с болотными рясками...
Сколько бы разных земель ни видали мы —
Нет тебя лучше, красивей и ласковей.
Я исходил твои тропки заветные,
Видел рассветы над горными кручами,
Там, где в расщелинах, еле заметные,
Речки родятся ручьями певучими.
Здесь я сроднился с колхозными нивами,
С морем хлебов, с кораблями-комбайнами,
Штормы терпел над морями шумливыми,
Руды искал за лесами бескрайними.
Здесь я услышал, как юноши спорили,—
Есть ли моста на земле знаменитее...
Край мой возлюбленный!
В радости, В горе ли —
Связан ты с сердцем
незримыми нитями.
Пусть твои сопки в туманах теряются,
Пусть ты далек от Москвы белокаменной —
Близость сердец не верстой измеряется:
Мужеством славных,
И доблестью пламенной!
Миланич Людмила
* * *
Солнце Дальнего Востока
Я в крови своей ношу,
От рожденья, от истока
Здешним воздухом дышу.
И, хотя не против странствий,
Но собою быть могу
Лишь средь этого пространства,
Лишь на этом берегу.
Хабаровску
Мой город, ты со мной поговори,
Когда свое сиянье ночь возносит
И в листьях тополей вздыхает осень.
Вдвоем с тобой пробуду до зари.
Яви свои старинные дома —
Сплетенье деревянных хитрых кружев.
Вокруг деревья медленные кружат,
Как будто бы история сама.
Я стану слушать их ночной рассказ
О поселенцах, о мужичьих бедах
И разбираться, из каких губерний
Узоров этих светлая тоска.
Пожалуйста, читать меня учи
Домов высоких каменные слоги,
Чтоб я к утру из них сложила слово,
В котором будут первые лучи,
И плеск амурских волн, и предков боль,
И земляки, открытые, как дети,
И это все, единственный на свете,
Хабаровск мой, я назову тобой.
Переулок Парковый
Переулок этот — мой,
Он причалил у восхода,
От Амура, как по сходням,
Поднимаюсь вновь домой.
В парках плещется листва —
То деревья бьют в ладоши
И одаривают прошлым
Так, что кругом голова.
Я взбираюсь на чердак,
Выше, чтоб увидеть с крыши,
Как спокойно город дышит,
Тот, что дан мне навсегда.
Вот стою, обняв трубу,
Проплывая через годы,
Разным помню этот город,
Подаривший мне судьбу.
И в подробности лица
Все стараюсь я вглядеться...
Не мое ли это детство
Расшумелось у крыльца?
Ковалев Ю.
Хабаровску
Я люблю этот город.
На тысячи лет
породнившись с рекой, тополями, травой,
он разлапистым тигром ступал по земле,
и смыкалась тайга над его головой.
И когда заполошно горели леса,
и казалось, что все покорились беде,
то, быть может, не звери и птицы —
он сам,
задыхаясь от дыма, бросался к воде.
Я люблю этот город.
Он тем и хорош,
что в каком бы раю ни блаженствовал ты,
но к нему прилетишь,
прибежишь,
приползёшь, чтобы снова
влюбиться в родные черты. Я люблю этот
город и в дождь, и в пургу, и в чужие края
убежав от забот, я, наверное,
жить без него не смогу, да и
он без меня будет вовсе не тот...
Колодин Н.
Хабаровск - наш город родной
Мы любим свой город,
Хабаровск родной, -
Сердцам бесконечно ты дорог.
Он стал нашей жизнью
И гордой судьбой,
Наш дивный и солнечный город!
И край наш чудесным
Не зря мы зовем,
О городе песню
Душевно поем,
О городе песню поем!
Над ним колдовские
Летят облака,
И небо над ним голубое,
И брег амурский
Ласкает река
Лазурной и шумной волною.
Амур величавый
Меж сопок течет,
О городе слава
В России идет.
О городе слава идет!
Мы с городом нашим,
С Амуром-рекой
Всегда и в делах, и в мечтаньях.
Как прежде, мы с ними
Едины судьбой
В больших и крутых испытаньях.
И счастья иного
Не будем иметь,
О городе снова
Нам с гордостью петь,
О милом Хабаровске петь.
Федотов А.
Город мой любим и свят
В туманной мгле, знобящей, хмурой,
Пройдя метелью жгучей над тайгой,
Упрямо занавесят Приамурье
Снега осточертевшей пеленой.
И в этот час ко мне приходит зависть
К тем городам, где солнце круглый год,
В дубленку там одеться не заставят.
В Хабаровске — совсем наоборот...
Здесь снежный хоровод ведут метели,
Трещит тридцатиградусный мороз!
А там, у знойной южной параллели,
Обыкновенный снег —и чудо, и курьез.
Как хочется шагнуть из зимы в лето,
И сделать это можно без труда... Нет!
Я останусь здесь, я не уеду
С былинного Амура — никуда!
Я здесь живу. И никакой ракете
Меня в края иные не умчать.
Я полюбил родную землю эту,
Чтоб никогда ее не покидать.
В моем краю, где тополя в апреле
Зеленым облаком на улицах стоят,
Душе близки морозы и метели,
И город навсегда любим и свят.
Еращенко Виктор
В начале мая
В начале мая
играл, Хабаровск проплывая,
на льдине талой
играл ансамбль инструментальный,
играл на льдине.
На струнах зайчики дрожали,
а горожане
цветы и денежки бросали
плывущим мимо.
На берегу тепло и мирно
текли беседы.
Еще ручьи сбегали в русло
из-под бетона,
еще висел над поворотом
туман весенний.
То блюз, то русскую, то самбу
играл ансамбль,
все удаляясь к середине,
на старой льдине!
Тугая музыка была -
как ветер, сброшенный с крыла,
река резвилась и текла,
впадая в детство.
Явь - то, что явственней, чем явь,
и я бы сам пустился вплавь,
уплыл, играя в ледоход,
и мне бы сыпались на лед
цветы и деньги!
И хриплый слушая кларнет,
явившись заново на свет,
глядели б граждане вослед,
крича беззвучно:
впервые и не навсегда
пред ними - талая вода,
и ход измученного льда
в тисках излучин!
Город
Ты мне снишься взлетающим круто
На откате холодного дня -
Словно крейсер летит многотрубный
В шлейфах дыма и вспышках огня.
Я под ветром шатался и падал,
Гнул железо и скалывал лед,
Но в дрожанье асфальтовых палуб
Повторялось: впереди вперед!
В эти сопки ушли поколенья
И бетонные корни вросли,
Но сияние звездных селений
Вырывает тебя из земли!
Увлекают загадочным взглядом
Неподвижные очи Стожар,
Там - твой путь, и мечта, и награда,
И немыслимый звездный хабар.
Там - твоя Голубиная книга,
Тайна жизни для каждого дня,
Так лети же к заветному мигу
В шлейфах дыма и вспышках огня!
* * *
Как соловья из клетки возьми клавиатуру!
Есть улица в Хабаровске, ведущая к Амуру,
Над прочими приподнята и вдаль погружена
Она плывет над городом как на хребте слона.
Произрастай кустарником, над берегом всплывая,
Насыщенная музыка, смородина хмельная!
Возьми аккорды горстью - ах, ягодка пьяна!
Такой огромный город, а улица - одна.
Тут в каждом взгляде видятся далекие, другие,
Живые, но бесплотные, и все-таки живые,
Вздохни, валторна чуткая, - ну, значит, не судьба,
Да выйди как из леса грубая труба!
С тем в подполе настоенным, с тем варварски пьянящим -
Помиримся, наверное, поладим с настоящим.
И в старости и в чужести припомнится на вкус
В заглохшем палисаднике смородиновый куст.
Отпробуй эти ягодки - сквозь толщу лет и вод
Мотив из первой юности насмешливый всплывет:
"Когда фонарики качаются ночные..."
Зайцев Владимир
Вид на набережную адмирала Г. И. Невельского
Июль. Жара не то чтоб злится,
Но и не холит на холмах.
Как славно плыть в седьмой столице
В зеленых ли, в речных волнах.
У пляжа разомлевшей плотью
Заполнен катер, поднят трап,
И чайки в бреющем полете
Почти стригут речную рябь.
Амурские минуют воды
Знак города как таковой
И малиновские обводы
Кольчуги полувековой.
Инверсий грифельным узором
"Сухие" синеву следят.
Граф с маршалом пытливым взором
На Поднебесную глядят.
Что было с нами и что сталось,
Перекликается во мне.
Смеется юность, дремлет старость,
Колышет чайку на волне.
Уже светило скрылось вовсе,
Но все же можно различать
Шеренгу гренадеров-сосен
У отставного Ильича.
В померкшем небе россиянам,
Явленьем Божьей красоты,
Волшебным светом осиянны
На Иннокентия кресты.
Вечное
Когда апрель объявит хмуро
Ненастных дней весны подсчет,
Меня к весеннему Амуру
С особой силою влечет.
Блестит подошва тротуара,
Ласкает кожу свитерок,
А по Амурскому бульвару
Снует зеленый ветерок.
Деревья салютуют маю,
Земными соками полны.
И снова я тебе внимаю,
Живой язык речной волны.
А вот она, восстав из праха,
С моим рассудком на пари,
Изящная фигурка графа
Крылатым ангелом парит
В просторе бирюзово-синем.
Бронзоволикий, кто же он:
Явление былой России,
Хранитель прожитых времен?
За ним и вширь, и вдаль рядами
Года полутора веков,
Запечатленные трудами
Моих несчетных земляков,
Создавших эту панораму
На свой пригляд, на свой резон.
От Иннокентьевского храма,
Плывет к Амуру перезвон.
Живи с молитвою и в силе
От сил своих, а не Кремля,
Дальневосточная Россия,
Благословенная земля
Для всех, кому пределы эти
Не дальний, а родимый свет.
Земля. Канун тысячелетья.
Немолчный плеск волны. Рассвет
Афанасьева Нина
* * *
Все замерло в преддверье холодов.
На голой ветке — пестрая сорока.
Цветение отпущенного срока
Закончилось. И парк как будто вдов.
Он тих и черен. Близится зима.
Уж не сегодня — завтра побелеют
Сквозные узловатые аллеи
И улицы, и люди, и дома.
Мне дорог суетливый этот город,
Сплетение дорог и площадей.
Он мне своей изменчивостью дорог,
Разнообразьем улиц и людей,
Спешащих по делам разнообразным
Вечерней или утренней порой.
Он дорог мне и в будний день, и в праздник.
И я — его. И он, бесспорно, мой.
Мусхелов Е.С.
Н.Н. Муравьеву-Амурскому
Умом и волею могучей
Нашел Востока ты предел,
И сквозь веков немые тучи
Величье россов проглядел.
Ты там, на грани отдаленной,
Родное знамя водрузил.
Заветной мыслью вдохновленный
Великий план осуществил.
Твоим гонимы обаяньем,
Народы шли с родной земли,
С надеждой смелой, упованьем
В твой край бестрепетно пришли.
Народы те, как стражник рая,
Ты охранял святым мечом…
В глуши безжизненного края
Проснулась жизнь и бьет ключом.
В горах, степях, могучих борах
Твердили русские уста…
Дышала Русь, молясь в соборах,
И имя славилось Христа…
И там, где прежде труд полезный
Не пробуждался никогда,
Теперь проходит путь железный,
Растут селенья, города!..
И Русь могучею стопою
С благословенья твоего
Стоит над Родиной другою
Во славу трона своего.
Великий муж! Бессильно время
Бороться с именем твоим:
Его хранит младое племя
И будет век гордиться им!
Матухина Клавдия
Капитана Дьяченко, 7а
Встал в бронзе, как живой, на яростном утесе
В руках – пекинский пакт с подзорною трубой,
У ног шумит прибой, и ветер хмарь уносит
Над гордо поднятой седою головой.
Как верно отразил великий Опекушин
Твой благородный нрав с возвышенным челом!
Амурский покоряли край не пушки,
А светлый разум с праведным трудом.
Сувид Игорь
Город Фарта
Как на трех холмах, на трех улицах,
Как на трех китах, город мой.
То занежится, то завьюжится,
То зеленой шумит листвой.
А в глазах населения русского
Катят волны и Волга и Дон...
Помнит он Муравьева-Амурского,
И Хабарова помнит он.
Не линейка размечена рисками,
А раздольной реки берега
Канареечно-черными низками
И касатки, и чебака.
Запах липовый, запах грушевый —
Ароматы по ветру слышны.
Мотыльковое белое кружево
Осыпает подол у волны.
А какого мы роду-племени?
От живых казачьих корней.
Наши прадеды бегом времени
Горячили буланых коней.
Там, где струги в серебряной дымке
Бороздили форштевнями плес,
Над Чердымовкой, над Плюснинкою
Распростерся крылами утес.
Заблиставшие грозы над городом,
Над горой с одинокой ветлой,
Будто розы на небо наколоты
Над танцующей ведьмой с метлой.
Освежи меня, город вязовый.
Думы пасмурные гоня!
Колыхается факел газовый
Гривой раненого коня...
Юрий Говердовский
Чёнки
У причала мешки и бочонки,
Чуть повыше - избушки вразброд…
Нас встречают нанайские Чёнки,
Ну, и здешний степенный народ.
Ни особенным чем-то, приятным
То сельцо нас не радует, нет.
На лодчонке с ружьём двухзарядным
Водной далью любуется дед.
Рядом бродят мальчишки, девчонки,
Рыбаки разбирают улов.
Вот такое селеньице Чёнки,
Где на ночку найти бы нам кров.
Дом приземистый с виду хмурен,
Крыша – словно большой бугор.
У калитки, глаза прищурив,
Нас встречает нанаец Дигор.
Он обрадован встрече с русскими,
В гости их рад всегда позвать.
Нас проводит тропинкой узкой
В дом, где стол, колыбель, кровать.
Вечереет. Горит керосинка.
Чем богаты, тем кормят нас:
На столе отварная кетина,
Хлеб, картошка, брусничный квас.
О рыбалке, о сенокосе
Говорим, наморщинив лбы.
Спать ложимся на шкуру лося,
Намечая на завтра грибы.
Как той ноченькой было тихо!
Как такие места глухи!
Я проснулся как будто мигом,
Захрипели когда петухи.
И, быть может, впервые с детства
Ощутил я такой покой,
Словно время на шкуру влезло
И дремало рядом со мной!
Накомарник рукой откинув,
Замер я - над рекой восход!
Фантастическая картина –
Сопки в дымке, зеркало вод!
И в крепчающем утреннем свете
От цигарок вились дымки –
То чинили дырявые сети
Молчаливые рыбаки.
Проступали деревья чётко.
Разгорался волшебный свет.
Я ошибся, сказав про Чёнки –
Ничего здесь особого нет...
1968
Источник : Говердовский, Ю. Ф. Кроме ночи : стихи / Юрий Говердовский. — Москва : Перо, 2018. — С. 26.
У обходчика
Дяде Боре
К небу пар от осетрины,
Распластался груздь, примят,
Между мисок, посредине,
Поллитровок тесный ряд.
И хозяин, дядя Саша,
Плещет в кружки мутный хмель,
Приговаривая:
- Наша,
Хороша, как божий день!
Отогнал от миски муху,
Вилку в огурец воткнул.
- Ну, поднимем, - тяжко ухнул,
И, подняв, перевернул…
Сладким жаром в горле брага,
По мозгам слегка ядрит.
- Если брага, так без брака, -
Дядя Саша говорит.
Усмехаясь, хитро-ласков,
В погреб слизистый идёт,
И выносит банку кваса
Холоднющего, как лёд!
Рай земной! От солнца стружки
Пляшут в кружке, квас шипит.
- Как живём? Ну, что же, слушай, -
Дядя Саша говорит.
И неспешно, очень кстати
Он рассказ ведёт о том,
Как они с супругой Катей
Обитают здесь вдвоём,
Как калугу ловит сетью,
Глухарей и зайцев бьёт,
А случится, и медведя,
Если к дому подойдёт.
Говорили про работу:
- Дело жизненное, брат.
Всей страны родной заботы
На моих плечах лежат.
Не подумай, что я пьяный.
Даже пьяный – всё не лгу!
Видишь, там через поляну
Провода ведут в тайгу.
Коль пойдёшь по ним, то точно
Через сопки и холмы
Этой линией нарочной
Доберёшься до Москвы.
Ну, а ежели к востоку,
Выйдешь ты на океан.
Ну, а я здесь… вроде бога.
Подставляй-ка, брат, стакан.
Дяди Сашина забота!
Мы сморились от щедрот.
У него ж ещё работа –
Собирается в обход.
Хмель, видать, ему без толку –
Споро оседлал коня,
Вскинул на плечо двустволку:
- Ну, гуляйте без меня.
За беседой ближе вечер.
Комара мазнув по лбу
И в дверях ссутулив плечи,
Пробираемся в избу.
Там тепло и тётя Катя
Стелет чистую постель
На хозяевой кровати
Для желанных здесь гостей.
Лишь когда стекла зарница
За косматую черту,
Дядя Саша возвратился,
Чертыхаясь в темноту.
И прошла моя тревога –
Все в избе и спать пора.
Пёс хозяйский у порога
Примостился до утра.
За стеной тайга бормочет,
Ветер пробует засов.
- Дядя Саша, доброй ночи!
- Спи, братишка, будь здоров!
1971
Источник : Говердовский, Ю. Ф. Кроме ночи : стихи / Юрий Говердовский. — Москва : Перо, 2018. — С. 52.
